МОБИЛИЗОВАТЬ И УНИЧТОЖИТЬ

Уничтожают наш постсоветский российский народ. Мобилизацией уничтожают его прямо сейчас под экстатическое улюлюканье «патриотов», и я почему-то не удивлен, что лишь единицы в нацпатриотической среде выступают против. Русский имперский национализм – это идеология антирусская, антироссийская, антинародная идеология. Идеология самоуничтожения и распада. В попытке намертво сплотить народ и самодержавие один из элементов неизбежно гибнет. Вопрос, кто погибнет в этот раз.

Уходит в прошлое постсоветский российский народ со всем хорошим и отвратительным, что в нем есть. Со всеми его сопротивляющимися, сомневающимися, эскапистами и аполитами. Не то чтоб процент тех, других и третьих все 30 лет был совсем одинаков: когда-то львиную долю составляли советские бабушки и дядьки, способные рвать зубами ельцинских, а потом путинских омоновцев. Протесты 2005-го против монетизации льгот – их, по сути, последний выход. Потом возникли рассерженные горожане, другие люди, порождение путинской нормализации. Сейчас исчезают и они.

Летит в помойку весь постсоветский проект РФ, основанный на вере в то, что элементы буржуазной демократии с местными особенностями (в 90-е – олигархат, с нулевых – сильная рука) вместе с кривеньким, но хоть каким рыночком, с деполитизирующим потреблением среднего класса и надеждами приобщиться к этому потреблению у всех остальных постепенно вернут нас к некой исторической и цивилизационной норме. Всё пошло не так. Системная ошибка. Проект закрыт.

До мобилизации можно было хоть как-то понять надежды Z-публики на то, что, мол, сейчас уедут всякие зловредные либералы и хипстеры, и из земли российской встанут новые силы, и будет мощное обновление и расцвет. Теперь это точно невозможно.

Самые покорные, самые апатичные, самые наивные патриоты и все перепутавшие родину с задницей Путина будут мобилизованы и уничтожены, физически или морально.

Все хотя бы минимально предприимчивые мужчины, а с ними или сами по себе и многие женщины уедут мыкаться по заграницам, терпеть хейт, выпрашивать визы, медленно приспосабливаться к новой жизни. Большая часть этих людей еще вчера поддерживала Путина, но вот такое он им уготовил, ок.

Какие у нас есть варианты, если мобилизация не будет остановлена или спущена на тормозах в самое ближайшее время, а будет раскручиваться дальше, как бешеный волчок?

Первый вариант может наступить с заключением некоторого более или менее выгодного Путину мира. Тогда нас ждет сильно фашизировавшийся неопутинский порядок, в котором элиты контролируют запуганную страну, а народ на изрядно опустевших территориях продолжает пассивно существовать еще лет 10–20. Что потом? Не знаю, черная дыра, возможно, окончательно утратим субъектность и растворимся в других народах и других историях.

Второй вариант – это военное поражение России после использования Путиным ядерного оружия. Унизительный, навязанный извне порядок, который окончательно добьет морально тех, кто выживет и к тому моменту останется в стране, да и всех «глобальных русских» тоже.

Мобилизация оказалась «частичной» только для столиц – в регионах под призыв может попасть каждый тридцатый мужчина призывного возраста

Ну и третий вариант, который пока кажется самым наивным и маловероятным. Восстание против мобилизации и войны. Восстание женщин, которые сегодня и так на передовой протестов, восстание народов, чей, сорри, генофонд отправляют гнить в украинской земле, восстание работников, которых гонят с производств на фронт. Не всех работников, конечно, и вряд ли большинства, но тех, у кого в итоге способно восстать их личное достоинство, а может, и рудименты исторической памяти о временах, когда рабочие не были придатком военных и индустриальных машин, а шли впереди битв за демократию.

Возможна ли сила, способная смести виновников войны, сломать хребет русским фашистам, которые попытаются занять место власти, закрыть к чертовой матери ельцинско-путинский проект, закономерно выродившийся в тупую агрессивную «рашку», и учредить новую республику на новых основаниях, с кардинально новой ролью работников, женщин и народов? Небольшой шанс есть. В этом будет много рисков, и многое может пойти не так, но жизнь и история на нашей любимой и горькой одной шестой части суши может продолжиться только таким образом.

Кирилл МЕДВЕДЕВ

«Новая Газета – Европа»

25 сентября 2022 г